Из всех театральных искусств нет подвижней балета. Но чтобы проникнуть в сущность этого движения, производимого легким, сильным, прекрасным и смертным человеческим телом, нужна тончайшая оптика. Фотограф Дебора Турбевиль балетных снимала много и охотно, особенно – в Петербурге на границе 90-х и нулевых, когда город был идеальной декорацией для классического танца.

Балетный ключ к «Танкреду и Эрминии» Никола Пуссена

Нюансированная и даже нежная рациональность, наделенная сильными страстями, нечасто встречается в произведениях искусства. Эрмитажная картина Пуссена «Танкред и Эрминия» как раз такова.

Сценический дизайн современной оперной постановки – это и традиционные декорации, костюмы и бутафория, и в то же время новые технологии, компьютеры и видеоэффекты. Использование видеоряда в последнее десятилетие – уже не новость для оперных постановок, но впервые видео тотально присутствует на сцене: для работы над «Тристаном и Изольдой» Рихарда Вагнера приглашен видеохудожник № 1 в мировой табели о рангах  – Билл Виола.

В последнее время в репертуар музыкальных театров все чаще входит музыка эпохи барокко, и в особенности – барочная опера. Эта тенденция возникла благодаря усилиям фактически одного человека. В 1979 году историк музыки, преподаватель, исполнитель на клавесине и дирижер франко-американского происхождения Уильям Кристи собрал талантливых певцов и музыкантов, посвятивших себя аутентичному исполнению музыки на старинных инструментах, и создал выдающийся барочный оркестр Les Arts Florissants, «Искусства в цвету».

Каждую осень в Петербурге показывают Някрошюса. В этом году 17-й театральный фестиваль в Балтийском доме был приурочен к 55-летию гениального сумрачного литовца. За десять дней созданный им театр Meno Fortas показал шекспировский цикл, дилогию «Времена года», «Песнь песней», «Фауста» плюс видеозаписи десятка ранних постановок, но зрителям и этого оказалось мало – билетов на всех опять не хватило. После фестиваля Елена Борисова поговорила с Эймунтасом Някрошюсом, а Мария Нестерова подвела итог ретроспективе.

У разных городов складываются свои литературные репутации. В обширной русской венециане выделяется одна важнейшая черта – театральность; в России Венеция воспринимается как идеальная сцена.

Придумать новый, радикально современный тип здания – захватывающая задача. Однако почему-то любой большой архитектор мечтает высказаться на старом, даже старомодном поле. Оперный театр как раз такой вызов профессиональному воображению. Казалось бы, что может быть жестче и консервативнее оперного театра? Банк или, быть может, баня? Но все важные архитекторы современности непременно хотят построить новую оперу и без устали подают заявки на соответствующие конкурсы.